Во время службы иногда возникают незначительные промежутки времени, когда в храме водворяется тишина. Секунда, две, не больше. Молчит хор, молчат священник и диакон, молящиеся сосредоточены.
   Как раз в один из таких периодов тишины на весь храм раздался звонкий детский голос:
– Ой! Мама! Смотри! Богородица плачет!
Я вышел из алтаря посмотреть, в чём дело. Действительно, на иконе Божьей Матери Владимирской, висевшей на левой колонне, из глаз Богородицы явно текли слёзы.
Вдруг Сталена Петровна повалилась ко мне в ноги и заголосила на весь храм:
– Матерь Божия, Пресвятая Богородица! Батюшка! Люди добрые! Простите меня Христа ради! Это я! Я-а-а-а! Я во всём виновата! Простите меня, простите, люди добрые! …

Опоздал! А у нас с опозданиями строго. Мимо кабинета шефа удалось пробраться незамеченным, но лишь только я раскрыл дверь своей комнаты, то понял, почему был столь удачлив на первом этапе пути – шеф стоял между столов моих коллег и что-то им втолковывал. Когда я нарисовался в дверях, шеф обернулся, молча, оглядел меня с ног до головы, в его глазах мелькнул коварный огонёк, он резко повернулся и тихо произнёс: ...

Лицо мужчины показалось священнику знакомым, но вспоминать, где мог бы его видеть ранее, он не стал. После окончания службы, когда все верующие покинули храм, мужчина подошел к отцу Сергию: 
– Я хотел бы поговорить с Вами. У Вас найдётся время для разговора?
– Да, конечно, – ответил священник.
– Я хотел бы рассказать Вам свою историю. Это может занять достаточно много времени.
– Ничего. На сегодняшний день у меня не запланировано более никаких дел. Я вполне могу уделить Вам столько времени, сколько потребуется. Давайте присядем вон на ту скамейку возле левого клироса. Как Ваше святое имя?
– Сергей.
– Очень хорошо, мы с Вами тёзки, – добродушно ответил отец Сергий. 
    Однако Сергей этого тона не заметил, он был внутренне сосредоточен и готовился к разговору со священником.
    Сергей и отец Сергий сели на скамейку. Священник внимательно посмотрел на Сергея и тот начал свой рассказ: